Сочинение 9 класс. Два "Пророка" в русской классической поэзии ("Пророк" Пушкина и "Пророк" Лермонтова)

    
     Современник А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, но при этом пристальный наблюдатель, строгий и неподкупный судья творчества названных выше художников, известный критик В. Г. Белинский как-то написал: «Чем выше поэт, тем больше принадлежит он обществу, среди которого он родился…» Эту справедливую мысль критик выразил относительно культурного и исторического значения Пушкина и Лермонтова в жизни русского, да и мирового общества.
Белинский оказался прав не только благодаря своей прозорливости и тонкому вкусу; сама яркость и глубина таланта таких художников, как Пушкин и Лермонтов, для любых поколений читателей всегда открывается источником высоких чувств и передовых мыслей. Словно пророки, они вещают людям сквозь столетия о вечных и непреходящих ценностях.
     Но в литературоведческих кругах поначалу велось много споров о том, насколько правильно задавать вопрос о равнозначности Пушкина и Лермонтова в истории литературы, о том, кто из них оставил более существенный след в русской культуре. Однако все эти споры развеялись сами собой, когда критикам стало ясно, что каждый из художников стал своевременным певцов того настроения и образа мыслей, которые были свойственны разным поколениям.
     Белинский, различая авторскую позицию Пушкина и Лермонтова, писал: «Да, очевидно, что Лермонтов – поэт совсем другой эпохи и что его поэзия – совсем новое звено в цепи исторического развития нашего общества… Нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни; но везде вопросы, которые омрачают душу, леденят сердце».
     Именно по такому принципу различаются "Пророки" Пушкина и Лермонтова; каждый из них вещает своему народу о том, чего он заслуживает и к какой истине в данном историческом отрезке готово общество.
     Стихотворение Пушкина «Пророк» было написано в 1926 г. Это было особое время в истории страны: еще свежа в памяти неудачная попытка декабристского переворота, все заветные надежды и планы разрушены, кроваво подавлены. После поражения декабристов нужна была новая сила, способная объединить людей вокруг важных и насущных проблем общества. И Пушкин со свойственным ему бесстрашием и чистосердечностью говорит «новое слово», словно пророк, который приходит к людям в трудный час и утверждает спасительные истины. В образе пророка выступает сам поэт:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей.

     За основу этого стихотворения Пушкин взял библейский сюжет, в котором шестикрылый Серафим открывает поэту божественную мудрость, а затем наделяет его вдохновенной силой. Но это не «волшебное» преображение для героя, а болезненное:

И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замерзшие мои
Вложил десницею кровавой.

     Конкретные детали в художественном изображении автора приобретают глубоко символичное значение. «Отверзлись вещие зеницы» – герою словно открывается видение всей многогранности и сложности истории. «Моих ушей коснулся он» – поэт приобретает дар слышать и понимать чужие страдания, радости. «И он мне грудь рассек мечом» – вместо сердца у поэта оказывается уголь, пылающий огнем, что символизирует страстность и духовную мощь человека.
     Действительно, у Пушкина отсутствует противопоставление избранной личности несовершенству других, так как все трудные преобразования героя происходят исключительно ради человечества. Поэтому нельзя сказать, что художник претендует на то, что призвания пророка достойны только поэты. В стихотворении важна сама мысль, что любой, духовно жаждущий человек способен стать пророком - проводником Божественной воли.
     Между пушкинским и лермонтовским «Пророком» существует тесная связь. Ведь сюжет в стихотворении Лермонтова начинается с того момента, на котором его завершил Пушкин:

С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.

Лермонтов написал это стихотворение в зрелый период своего творчества, в 1841 г. А в позднем Лермонтове, по словам Белинского, органично соединяются очень важные качества истинного поэта, как «единство личности поэтической и действительной», то есть высокие темы и сюжеты становятся не просто отражением традиции или достоянием какого-либо одного высокого жанра. Намеренно прозаичный язык лермонтовского «Пророка» подчеркивает особую обнаженность поэта-пророка, горячий зов которого не только не услышали, но и стали презирать:

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

В свое время Пушкин явился для современников восторженным певцом неисчерпаемой энергии и духовной силы человека, провозвестником скорой победы человечества над несовершенством, как отмечал один исследователь, «пророком высоким идей общественных». Однако творчество Лермонтова начинается совсем с других настроений. При несокрушимой силе духа, усиленных внутренних исканиях и жажде жизни пророк Лермонтова уже не видит возможности сплочения и родства людей, поскольку их сердца слепят собственное самолюбие и черствость. Так, осознавая искреннее участие и заботу художника о судьбе своего народа, на примере творчества Пушкина и Лермонтова возникает мысль о том, что настоящий поэт - это не тот, кто умеет красиво говорить, а тот, кто действительно владеет божественным даром - "глаголом жечь сердца людей", вдохновляя или разоблачая их огненным словом.